Episode Transcript
[00:00:00] Speaker A: Согласно закону Российской Федерации, мы предупреждаем о том, что в подкасте упоминаются иноагенты. Привет! Это подкаст кинопрокатной компании A1, в котором мы, ведущие Сева Торхов и Ксюша Лаевская, обсуждаем новые релизы и события мира кино вместе с профессионалами из киноиндустрии.
Сегодня у нас в гостях Николай Янкин, директор фонда Сокурова «Пример интонации», продюсер фильма «Сказка» Александра Николаевича, а также продюсер таких важных для современного российского кино полнометражных дебютов, как «Теснота» Кантемира Балагова, «Клетка ищет птицу» Маленький Мусаевой, «Глубокие реки» Владимира Битокова, «Софечка» Киры Коваленко. И наверняка этот список еще пополнится. Николай, здравствуйте.
[00:00:44] Speaker B: Здравствуйте, Ксения. Здравствуйте, Алт. Надеюсь, пополнится. Работаю.
[00:00:50] Speaker A: Мы позвали вас в подкаст как специалиста по дебютам, потому что сами только что выпустили дебютный фильм режиссера Хайвдена Ульвана Тёнделя «Арман» с Ренатой Реинцевой в главной роли, который прямо сейчас можно посмотреть в кино и который взял Каннскую ветвь как лучший дебют в этом году. А еще режиссер является внуком великого режиссера Ингмара Бергмана и великой актрисы Ли Фульман, что невольно подогревает к нему интерес. Но об этом мы поговорим чуть позже. А для начала хотим задать вам личный вопрос. Как так вышло, что вы вообще стали кинопродюсером? С чего все началось?
[00:01:25] Speaker B: Я люблю эту историю. Может быть, даже ее кто-то и раньше мог слышать, но я не могу ее не пересказать, потому что она вызывает во мне какие-то теплые чувства. На свой первый фильм, полуметражный, я приехал в Абхазию, и там, где-то там, в Абхазии, там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там, где-то там. был администратор. Замечательный, кстати, мой коллега, друг, тоже продюсер. Я жила в Кузин. И он представляет меня кому-то. Это уже сейчас я понимаю, спустя годы, что он меня представляет. Говорит, и вот приехал продюсер. Я оглядываюсь. Какой еще продюсер тут? Смотри, никого. Я такой... что, типа, продюсер пошел, слава богу, был интернет, открыл Википедию, набрал «продюсер». Смотрю, это то, что я делал. Я уже года два делал то, что называется «продюсер», сам того не знаю. В этом смысле я совершенно никогда не стремился к этому. Я, в общем-то, был менеджером, и я до сих пор считаю, что «продюсер» — красивое, конечно, слово. И мне очень жаль, что многие молодые студенты очень нравятся больше слова «продюсер», чем нравится что-то делать. Я считаю, что продюсер — это предприниматель в сфере искусства. И, по большому счёту, то, что я делал, я делал привычную работу в отношении менеджмента, организации производства, ну, в сфере кино. То, что называется продюсирование, я узнал сам, на самом деле, вот спустя годы после того, как я даже этим позанимался. Я никогда не признавал на это звание почётное, тем более, что однажды мне удалось побывать на лекции Натальи и Люды Григорьевны, пока она еще была ректором СПБКИТ. И она сказала очень интересную фразу, которую я запомнил, и вот ее хочу транслировать. Ребят, которые поступают на продюсерский факультет, она инструктирует так. Исполнительными продюсерами вы станете, а продюсерами вы можете и не стать. И в этом смысле, что касается техники производства, да, это исполнительное продюсирование. Организовать кинопроизводство — это не так сложно. Может быть, кому-то сложно, но кто...
кто для чего родился, что называется. А продюсер — это человек, который в первую очередь придумывает, о чем мы снимаем кино, что надо киноязыком показать или что хочется показать людям, и поддержать режиссера, который разделяет ваши ценности в отношении того, что мы хотим рассказать киноязыком. нашим зрителям. И в этом смысле как раз заключается, с моей точки зрения, самая важная часть этой процессии, потому что у нас есть невероятно счастливый шанс предъявить результат своей работы сотням, тысячам или миллионам. Не у каждого это есть. Например, когда мы с вами просыпаемся, да, мы видим чистый город. На самом деле его убирают люди. Когда мы с вами пользуемся метро, Оно тоже обслужено, да, тоже делают люди. Но дело в том, что эти люди всегда остаются как бы за кадром. То, что мы делаем, ну, подписано нами. Большая удача подписать свой труд для тех, кто сотнями, тысячами или миллионами смотрит то, что мы делаем. И надеюсь, что мы будем делать что-то достойное, чтобы смотрели.
[00:04:28] Speaker A: Ну вот здесь интересно, что вы же каким-то образом с Александром Николаевичем столкнулись. Значит, в вас формировалась и жила любовь к кино. Или это, опять же, не такая история, вообще никак не были связаны с кином?
[00:04:41] Speaker B: Нет, совершенно не такая.
[00:04:42] Speaker C: Серьезно.
[00:04:44] Speaker B: Не, никуда я и сейчас его не смотрю, если честно.
И Александр Николаевич его не смотрит, если честно.
[00:04:50] Speaker A: Сема, ты так удивляешься? Мне кажется, это вполне закономерно.
[00:04:53] Speaker C: Не, закономерно в какой-то степени. Но мне интересно, неужели не было какого-то переломного момента, когда к кино стало более сентиментальное отношение, чем было до этого?
[00:05:01] Speaker B: Я менеджер. Я менеджер. Я финансист. Я совершенно смотрю по-другому. Да, конечно, я считаю, что я везунчик, потому что те фильмы, которые я видел, они были хорошими. Первый фильм, который я вообще в кино посмотрел, это был фильм «Киска с двумя головами», кстати, Каннский призёр. Странное кино, но мне понравилось. И потом как-то вот так сложилось, что я смотрел хорошее кино. И в общем, почему-то... Это вот моя любимая история, когда Шаляпин ходил по новгородской ярмарке с Дягилевым и говорил, смотри, вот это хорошо, а вот это плохо. И когда так вышло, что научился очищать хорошее от плохого. Это самое сложное, между прочим, потому что пожирать все, что производят, это здорово, но опять же, кто скажет — это хорошо, это плохо. Ну вот, например, там сидят в канах джюри какие-то и смотрят фильмы, и как они определяют, хорошо или плохо. Мой любимый пример — вернее, даже аллегория. Помните мультик Ротатуй? Вот там был такой кулинарный критик. Вот то же самое в кино. А что он говорил? Удивите меня. Он хотел, чтобы его удивили. То же самое происходит и в кино сейчас. Те отборщики, те члены жюри, которые в любых фестивалях присутствуют, они хотят, чтобы их удивили, потому что они смотрят фильмы тысячами. Не утрируют, тысячами. Тысячи фильмов в год они просматривают. Эти фильмы все похожи друг на друга. И что вызывает у них внимание, что привлекает их внимание — это то, что они еще не видели. «Удивите нас», — говорят они, на самом деле, если мы за бокальчиком вина на любом фестивале встретимся, говорят, — «ну это мы уже видели много раз, это мы уже видели тысячи раз». А вот это мы не видели. И поэтому на это мы обратили внимание. «Удивите нас». Ровно то же самое, что в мультике «Рататуев». Это я уже ел миллион раз.
Да уже знаком этот вкус. А вот этот не знакомый вкус. Из-за этого мы и боремся. Кто первый, тот молодец. Вот так вот работает.
[00:06:54] Speaker A: То есть это самый такой основной критерий?
[00:06:57] Speaker B: Я не знаю, я не беру судить, основной или нет, но считаю, что да, это многозначный критерий. Думаю, на 80-90% да, борьба за то, кто первый. Кто еще сделал то, чего никто не делал до? Кто сумел удивить искушенных людей? Они же очень люди образованные, они же люди очень насмотренные.
[00:07:16] Speaker A: Да, это действительно так. Но тогда у меня еще миллион вопросов. Наш план с Тевой порушился. Мне кажется, посыпался просто с первых секунд. Поэтому будем импровизировать. Благо есть с чем. На самом деле, очень интересно тогда, удивил ли вас Арман.
[00:07:30] Speaker B: Да. А объяснить чем? Так вышло, что у меня копия была на норвежском, который я все-таки понимаю, но не сильно хорошо. И я смотрю, смотрю — где-то я это уже видел. И тут же понимаю, что это первое. Ну, это резня Романа Поланска. Это бог войны, если мы на реза. пьесы, которые ставили и в театре, и в кино. Но чем дальше в Диебре, тем было круче, потому что это изумительная операторская работа. Она настолько охренительная, что я прям залил... Я уже все понял. Про кино все понятно. Даже понял, почему этот фильм оказался там, где он был, потому что внук Бергмана, все эти дела. Я загуглил, он не поленился. Это его двадцать шестая работа. Дебют дебютом. И самое главное, что оно тут же совпадает с моим тезисом. Дебютант абсолютно бессилен, если его не окружают профессиональной командой. Когда мы работали, например, с дебютантами, мы всегда окружали их суперпрофессиональной командой. Дебютант — простите, пожалуйста, на французский — так обосрётся, что потом вы просто из этого не выйдете, если только не поддержать его профессионалами. Пол Ульвик Роксет — 26-й фильм.
Посмотрите, как он изумительно и гениально это снял. Да, конечно, я не исключаю работу режиссера. Она совершенно замечательная. Иногда это просто переходит в балет. Но это как снято? Я хочу этого оператора просто. Я посмотрел и совершенно точно. Дайте мне его. Я хочу его, потому что он фантастический. Ну, 26 фильмов. 26 фильмов. Это вообще у меня в карьере 15 полных метров.
Господи, это ни о чем, а у нее 26. Ну, конечно, человек знает, что делать. Конечно, дебютанту-то снимало проще. Там же половина работы-то операторской. Приведу пример. Замечательный фильм «Собачье сердце» Владимир Бортко, режиссер. Класс, да? Супер, мы все это знаем. А что Владимир Бортко-то еще снял крутого? Кроме Тараса Бульбы и... О, Тарас Бульбы отдельная история.
Да, или слово-слово, Мастер Маргарита сериал. Понимаете, вот что хочу сказать. Вокруг него были такие профессионалы. И, к счастью, мне довелось с некоторыми из них работать. Потому что я там, когда пришел в кино, я еще их застал. Вот кто делает кино. Группа. Режиссер действительно имеет большое значение. Но, допустим, математически разделим это на доли. Третий режиссер, две других, третья группа. Вот вам «Собачье сердце», это в принципе гениально, это больше ничего не снял.
Да, это все, ну окей, это стандарт, не как кино. Простите, дебютант такой же снимет. Так вот, «Собачье сердце» было сделано группой. То же самое. И вот этот фильм, он классно был сделан оператором. Как актеры играют? Они же не лажают. Абсолютно нет. Они настолько классно играют. А свет? Он вроде есть, а его нет. Это вообще отдельная моя боль, вот свет. Синий свет ночью из окон — это моя страшная боль. Кстати, вот будем сейчас снимать кино в следующем году. Это прямо у нас пунктик. Со светом будем работать особенно. Зеркалами со светом, только не синий свет из окон, потому что это ночь. В этом фильме все изумительно круто сделано, всеми.
И тут уже, извините меня, ну, наверное, в большей степени группы, чем режиссера. И в этом смысле, конечно, этот фильм остался там, где он есть. Он награжден золотой камерой и попал на Каннский фестиваль ровно потому, что классная командная работа. Потрясающе профессиональное кино. Опять же, давайте обратим внимание еще вот на что. «Треугольник печали». Шведский фильм.
[00:10:46] Speaker C: Тоже наш релиз.
[00:10:47] Speaker A: Тоже наш.
[00:10:48] Speaker B: Я вас поздравляю. Изумительное кино.
Швеция и Норвегия, давайте так, вспомним, что они разошлись на разные страны только в 1917 году. Почти одна и та же страна по сей день. Норвежский диалект шведского с точки зрения юнистики. Какое кино выдают ребята? Ну это же фантастика. И, честно говоря, на второй план я поставлю работу режиссера сценарий, хотя это всегда очень маловажно, но посмотрите, как сделано все остальное.
[00:11:13] Speaker C: А насколько сейчас вообще профессионалы с большим опытом из того же технического цеха охотно берутся за дебюты? Или их приходится уговаривать, или как это происходит? Вот именно конкретно сейчас с этим нет проблем?
[00:11:25] Speaker B: Да, нет, но я могу вам ответить словами классика, если вы не против. За деньги – да.
[00:11:30] Speaker C: При этом, то есть, когда ты снимаешь дебют, нельзя экономить как раз на профессионалах технического цеха?
[00:11:36] Speaker B: Экономить с одной стороны всегда надо, с другой стороны тебе никак не получится. Что касается профессионалов, они все стоят одинаково, если честно. Там нет такого, что оператор-дебютант попросит меньше денег, чем опытный оператор. Рынок есть рынок. Ну окей, ну сторгуешь ты там сотню тысяч. Ну а что тебе даст? Нет-нет-нет. История про то, что это, к счастью или к сожалению, совершенно не рыночное отношение, когда ты ангажируешь какого-то специалиста. Речь не о деньгах. Может быть, в этом смысле с актерами это работает. Однако, это же тоже рыночное отношение. Как договоришься? Я не буду называть фамилии, но я знаю. Есть актеры, которые запрашивают 600 тысяч, а у некоторых режиссеров снимается за ноль. Есть актеры, которые являются классиками российского кино и просят в шесть раз меньше, чем актеры, которые неизвестны, но просят больше. Можно и с ними бесплатно договориться. Это вопрос соотношений. Здесь очень подвижный рынок. Здесь нет, к сожалению или к счастью, каких-то правил. Нет, такого нет.
[00:12:37] Speaker A: Вы затронули работу актеров и на Западе, и во Франции, и в каких-то европейских странах. Актеры большие, наоборот, любят новичков, любят дебюты и стараются сниматься помимо судейных проектов. в авторском кино. Как вам кажется, у нас есть такая тенденция, или, как правило, если актер становится знаменитым, он как бы уже особо не ищет ничего в дебютах? Или все-таки в нашей индустрии тоже можно наблюдать такой интерес?
[00:13:08] Speaker B: Дебют является профессиональным производством, и в этом смысле я бы, честно говоря, не выделял его по отношению к другим фильмам. То есть дебют, не дебют, не важно. Я могу точно сказать, что наши актеры, и хвала им и честь, забесплатно идут в дипломы.
или в коротыши. Они не просят денег. Большие актеры с удовольствием одну смену вам отдадут за так, если вы, там, выпускник в Гига Кита и им интересен сценарий. Что касается дебюта или не дебютных фильмов, они все берут. Неважно, дебют или не дебют, они берут по полной.
Здесь нет, к сожалению, разницы. Или к счастью. Потому что дебютное кино, ну окей, да, это первый фильм. Но он не отличается ничем от профессионального производства абсолютно. И в этом смысле зачем актеру скидку-то делать? Конечно, если речь идет о выпускной работе, дипломной работе, я абсолютно точно это знаю. Все актеры идут на встречу, снимаются бесплатно. Но если это дебютный фильм или не дебютный фильм, мы общаемся с агентами, мы рассуждаем о совершенно стандартных ставках. Нет разницы. Вообще, честно говоря, дебют на кино не стал бы выделять в отдельную когорту. У нас дебютов снимается больше ста в год. И вообще, мой любимый вопрос. Сколько фильмов снимается в России в год? Кто-нибудь вообще представляет?
[00:14:20] Speaker A: Нет, скажите.
[00:14:21] Speaker C: Больше пятиста.
[00:14:22] Speaker B: До тысячи. Восемьсот с чем-то, не читая сериалов. Представляете? Ну, из них дебютов штук двести. Даже вот когда я был в жюри «Суэтуана», знаете сколько... Ну, «Суэтуана» — совершенно дебют и совершенно коротыши. Там заявок было 800. То есть у нас только заявок на короткие дебюты 800. И еще у нас 800 фильмов снимается, и еще мы не посчитали сериалы. Мои цифры основаны на бюллетеннике на прокачку. Вы можете их проверить. Вы понимаете вообще, что творится-то? У нас сейчас абсолютный всплеск кинопроизводства, где уже никто не делит, дебют не дебют. Более того, мой любимый вопрос. Скажите, пожалуйста, как зовут режиссера Чебурашкина?
[00:14:57] Speaker C: Я скажу Дмитрий Дьяченко.
[00:14:59] Speaker B: Вот вы молодец, честно говоря.
[00:15:01] Speaker A: Все вы исключения, не верьте. Это ошибка и погрешность статистики.
[00:15:05] Speaker C: Слушайте, я даже могу сказать, кто занимался монтажом, кто был оператором и композитором. Да, это все.
[00:15:09] Speaker B: Ты специалист. Дело в том, что когда ты выступаешь, спрашивают там аудитории на сотню. Никто не знает. Знаете почему? Потому что тем пофиг.
[00:15:16] Speaker C: Это правда.
[00:15:17] Speaker B: Мы сейчас находимся, и я особо хочу это подчеркнуть, в той среде, где зрителю режиссер уже не важен. Это раньше ходили на фильмы Рязанова, на фильмы Гайдая, на фильмы Германа, на фильмы Сокольникова. А, между прочим, Дмитрий Дьяченко еще режиссер всех фильмов «Квартира Таи», «День радио», «День выборов». Все, что мы все смотрели. Но никто не знает, как звали этого режиссера. Между прочим, я почему про «Чебурашку» спрашиваю? Потому что это самый кассовый фильм за всю историю России.
[00:15:42] Speaker A: Да, но мне кажется, мы про разное говорим, потому что то кино, которое вы продюсируете, мне кажется, там очень важен автор. И как бы имя Александра Николаевича, да, и фонда как будто бы тоже создает, ну, привлекает определенного зрителя. Мне кажется, это просто разное.
[00:15:57] Speaker C: И все-таки Дмитрий Диченко он специализируется на так или иначе на IP. Квартет И это IP, существующий IP. Все идут не на Дмитрия Диченко, а на Квартет И. То же самое с Чебурашкой. Тогда как Консимир Балагов или Кира Коваленко все-таки свою какую-то частную аудиторию собирают, которой мне все равно.
[00:16:13] Speaker B: Вот у меня есть что ответить. Дело в том, что я как продюсер на цифрыки смотрю. Я все измеряю цифрами. Простите, пожалуйста, это часть моей профессии. Значит, что касается «Квартета И». Действительно, мы сейчас... Я почему обострил внимание на том, что зрителям-то, в общем-то, все равно, кто режиссер, потому что на кого идут? На актеров. Сейчас эра актерского кино. Идут на актеров. И, кстати, даже вот мы в рамках фонда там следующий фильм будем делать, у нас ставка на актеров, у нас замечательный кастинг. Мы совершенно точно поняли, как это работает, и будем давить на это. Это первое. Второе. Что касается Кантемира Балагова. Замечательный. Замечательный парень. Кантика я очень люблю. Мы с ними начинали. Циферки смотрим. Провал с треском. Кира Коваленко. Особый взгляд. 3 миллиона 500 тысяч в кассе. Делим напополам, если отнимаем кинотеатры, да? Кантемир Балагов. Бюджет 120 миллионов. Смотрим циферки ВИАИС. Провал с треском. И что нам этот Кантский фестиваль? И что нам Кантемир Балагов? Кстати, где сейчас Кантемир Балагов? Где Кира Коваленко?
Где они? Ребята, где вы? Где ваши фильмы? Где вы вообще сами-то?
[00:17:21] Speaker C: Ну хорошо, что... Сучья с ними — это, скорее, издержка ситуации, в которую они попали.
[00:17:26] Speaker B: Не издержка ситуации, а издержка того, что это... Мой любимый пример. Если вы были на Севкабеле на выставке, посвященной Балабановой, чем она заканчивается? Если помните, я вам напомню, да. Чем заканчивается? Я вас не экзаменую, я просто спрашиваю.
[00:17:37] Speaker A: Да, я пытаюсь вспомнить. Я помню ущелье, а вот что после.
[00:17:42] Speaker B: Я, если честно, уже не помню. А после 18 неснятых фильмов. У каждого режиссера должен быть список из идей, которые он торопится снять. В Балабаново их было 18. И этим заканчивается выставка. Если тебе очень сильно хочется что-то снять, и тут же я апеллирую к Антимиру Балагову, который снимал свои дипломные работы полные метра на черт знает что. Да еще и Афонин когда не был, кстати. Вот вам и ответ. А им сказать-то больше нечего. Ну, сняли, сняли фильмики свои, ну и что? А все. И сякли. Идей-то нет. И это же фиксирую абсолютно сейчас. Вон приходит режиссер, а что ты хочешь снимать? Вот у меня вот это. А что у тебя вот это? Линейная история без второй сюжетной линии? Хорошо.
А сказать-то нечего. В этом-то беда. Беда в том, что нашим новым поколению режиссеров нечего сказать киноязыком. У Балабанова не хватило времени жизни, чтобы высказаться. Он умер раньше, чем он бы это сделал. А у наших списка нету. Его не существует. Они гоняют одну и ту же идею. Совершенно примитивную. Вот вам результат.
[00:18:49] Speaker A: Да, но при этом снимают, снимают, снимают, снимают, снимают. 800 фильмов и 200 из них дебютов. Я просто перестаю понимать, какова реальная картина, и, судя по вашим словам, режиссеры мельчают. А еще я запуталась, знаете в чем? Получается, что вначале вы говорили, что продюсер как будто бы определяет тему, а режиссер получается уже такое своеобразное средство высказывания. Я вот почему-то, видимо, это был миф в моей голове, мне казалось, что, как правило, режиссер определяет тему и то, о чем ему хочется сказать.
[00:19:17] Speaker B: Угу. Хороший вопрос. Первое. Да, действительно, режиссер определяет темы. Приходите к продюсерам. Вот у нас за... Я сейчас говорю про фонд Сокурова.
С 2019 по 2022 год мы проводили конкурс, назывался «Федеральное кино России». В рамках этого конкурса мы получили буквально 3 тысячи сценариев. Ну, около того. 3 тысячи. У нас работала редакция группы из трёх-четырёх человек, которые всё читали. Значит, первое, мы провели статистику. Значит, 90% — это драмы о себе любимых. Экранизации произведений уже написанных — 0,6%. Комедии из них — 1,2%. То есть, первое, люди не читают. Вообще, на самом деле, кино начинается в литературе. Это мне сказал еще даже Александр Николаевич подчеркивает. Уже все давным-давно им написано. И в этом смысле даже сейчас апеллирую к Дмитрию Быкову, который говорит о том, что, по большому счету, все темы разработаны и тем интереснее, если вдруг кто-то что-то придумает новое. Но все зациклены на себе. Своя травма, своя драма. Я любимый. Книжек никто нихрена не читает. У меня были экзамены на... Не мои экзамены, а экзамены на мой курс в самую первую школу на УКН. Я спрашиваю, что читают? Никто ничего не читает. Куда-то почему-то исчезла литература из... Так там же все написано. Возьмите хотя бы... Я уже не говорю о произведениях. Маленький сюжет, развеете его. Нет, надо обязательно написать о том, как мне было плохо в детстве. Нам всем было более-менее плохо в детстве. Ну окей, хорошо. Пусть так. Ну, линейная история совершенно лишённая правила, ещё закреплённого в литературоведении. Начало, кульминация, развязка, финал. Нету этого. Де-факто я могу пересказать вкратце вам все сценарии таким образом. Я проснулся, пошёл туда, поговорил с тем, потом пообедал, пошёл туда, а потом мы сели вместе ужинать. 98% сценариев выглядят так.
Вот вы, Николай.
[00:21:11] Speaker C: Уже больше 10 лет в индустрии, около того. А чувствуется ли сменяемость? При сменяемости поколения депутантов существенная разница какая-то человеческая. Допустим, 10-15 лет общее психологическое состояние было одним, выбираемые темы одними, коллективный характер был одним, а сейчас совершенно другой. Как-то это в динамике прослеживается изменение или все как было, так и осталось?
[00:21:29] Speaker B: Прослеживаться другое. Люди какими были, такими и были. Дело в том, что если когда я начинал, не было платформ, не было онлайн-кинотеатров, не было цифровых носителей, таких, как и сейчас, не было агентов у актеров. Это сейчас у нас производится по тысяче фильмов в год, а тогда, дай бог, их было как раз до сотни. то, что вы назвали. И в этом смысле были большие шансы снять кино и предъявить его зрителю. Сейчас есть абсолютный качественный ценз. Зритель... Ради бога, извините, пожалуйста, сейчас использую некрасивое слово, но я не могу его не избежать. Зритель... Вот зритель не будет смотреть плохое кино. Почему? Потому что у него есть доступ абсолютно ко всему. Он открывает YouTube, и он может посмотреть «Довженко», а может посмотреть фильм, который вышел позавчера. Какой выбор у зрителя? он измеряется сотнями тысяч единиц фильмов. Когда я начинал, такого выбора у зрителя не было. И поэтому то, что мы делали, оно было более доступно зрителю. В том смысле, что если он пойдет в кино, он посмотрит то, что идет в сетке расписания сейчас, посмотрит отзывы. Это первое.
[00:22:35] Speaker A: Второе.
[00:22:35] Speaker B: Может, в принципе, и не пойти. Может подождать, когда этот фильм выйдет на старте. Практически все подписаны на старт, на Иви. Там еще бесплатные подписки с помощью сети. И смотреть на здоровье. Какой тебе смысл ходить куда-то? Вот что происходит. Зритель стал гораздо более искушенным, чем он был раньше. Когда Александр Николаевич снимал свои фильмы, зритель приходил, единственный шанс у него посмотреть этот фильм был либо в кино, либо пойти на Юнону и купить паленый диск. Ночью надо пойти, собраться. А сейчас не надо никуда ходить. Все в руках. Прямо сейчас. Молчу уже о Торрентах, кстати. Можно посмотреть то, что вчера вышло на Торренте.
[00:23:13] Speaker C: Мне кажется, массовый зритель скорее предпочитает зону комфорта.
Проще посмотреть очередную комедию с Нагиевым, чем пытаться что-то еще. И ему неважно, какие отзывы о комедии с Нагиевым. Он знает, что он получит то, что он получит. То же самое там с «Квартетом» и прочими чебурашками.
[00:23:26] Speaker B: Это отличный вопрос, но он абсолютно, честно говоря, не о том. Дело в том, что вообще зритель хочет развлекаться. Кино для зрителя, особенно сейчас, а в принципе оно изначально таким было, это аттракцион. Приведу слова Говорухина. Вот человек приходит усталый с работы, включает телевизор. А ему что смотреть? Сокурова? Он хочет развлекаться. И вообще, когда эмигранты из Одессы устроили Голливуд в Америке после 17-го года, для них совершенно точная бизнес-модель была определена. Они хотели доллар от зрителя. За что? За развлечение.
Люди ходили в кино не образовываться, не получать новые знания, а просто развлекаться. Кому-то качели, кому-то кино. И в этом смысле кино не утратил свое исконного смысла. Это развлечение, это времяпрепровождение, это время, когда человек свое свободное время тратит на то, чтобы забыть свою поседневность, куда-то окунуться. Ну, совершенно точно. Для него важно развлечься, и по большому счету и режиссеры и продюсеры должны более-менее следовать всем потребностям, которые нам выставляет зритель. Если мы будем играть в то, что типа дайте нам кафедры, мы сейчас как солженицы начнем вас учить, ну далеко мы не уйдем. На кассу посмотрите, вот я и есть у всех в приложении, посмотрите, пожалуйста, насколько там за умные фильмы у нас получают деньги. Кстати, между прочим, в этом смысле Каннский фестиваль немножко утратил свою ценность. Там такие, знаете, сильно образованные люди после Сорбонны, после, там, американских университетов сидят, уже искушенные, все видели. И в этом смысле фильм, который вы мне дали посмотреть, «Амант», он ровно такой же. Это тешит людей, которые очень сильно искушены. А вы покажите этот фильм о мат, я имею ввиду, о даме, которая работает продавщицей и продает пайки шахтерам в Новокузнецке. Вот что она скажет вам про этот фильм? Она свой 100 рублей отнесет? Я вас уверен, нет. И более того, скорее всего, это так не происходит. Я посмотрел кассу этого фильма, кстати, она так себе. Так ровно поэтому, потому что, господи, люди у нас простые.
[00:25:32] Speaker A: Сегодня первый день проката, но в целом.
[00:25:36] Speaker B: Я, на самом деле, желаю фильму огромную удачу, но дело в том, что, ну, смотрите, в Воронежской области, в Липецк области, в Волгограде. Вы что, считаете, что люди пойдут на этот фильм?
[00:25:44] Speaker C: Слушайте, а мы не рассчитываем, что там пойдут. У нас довольно точечный маркетинг. Мы не закупаем наружную рекламу, телевизионную рекламу.
[00:25:51] Speaker B: А я за что не оспариваю, не оспариваю то, что вообще ребята молодцы. Если бы не вы, мы этот фильм не увидели. Другое дело, что вы же понимаете прекрасно, что это не зарабатывалка.
[00:26:01] Speaker A: Да, но вот здесь у меня тоже к вам вопрос как к продюсеру, потому что ваши фильмы, они как будто бы все, тоже вы сами об этом сказали, что у них провальная касса, но при этом вы с ними работаете.
[00:26:12] Speaker B: Нет, подождите, смотря с какой стороны посмотреть. Смотрите, вы как дистрибьютор Платите деньги правовладателю, верно ведь?
[00:26:20] Speaker A: Да, да.
[00:26:21] Speaker B: А я никому ничего не плачу. У меня бесплатные деньги. Где же я провалился-то?
[00:26:24] Speaker A: Надо посмотреть. Не про то, что вы провалились, а про то, что скорее ваши фильмы, которые вы продюсируете, они тоже сложные, к ним тоже нужно быть подготовленным, чтобы на них пойти и посмотреть их. Это тоже совершенно не развлечение. Ни в коем случае я не говорю, что продюсеру нельзя разбираться в кино.
Вот видите, я уже неправильно поняла, поэтому интересно, как вы считаете.
[00:27:10] Speaker B: Спасибо, да, я хотел бы исправиться. Нет, продюсер как раз человек, который наоборот должен, по идее, я поэтому вспомнил Горину, продюсер это человек, который придумывает, о чем снимать кино и обеспечивает этот процесс. С точки зрения того, что то кино, которое мы делаем, это то кино, которое мы делаем. Есть люди другие, которые делают другой кино, например, на ТНТ. А разве они плохо его делают? Они его делают изумительно. Ну, мы делаем это, они делают это, кто-то еще что-то другое делает. Мы все являемся разнообразием мира. Кому-то это, кому-то то. И самое главное, у них что-то получается отлично, у нас что-то получается тоже хорошо. А если у них не получается? Бывает такое и у нас не получается. Мы же не можем постоянно бить яблочко, где-то промахиваемся. Другое дело, что у нас разные бюджеты. Ну, мы в рамках своих возможностей делаем то, что мы считаем нужно делать, а они делают что-то другое. На самом деле, в России вообще уникальная история. Давайте перечислим, сколько в мире существует онлайн-кинотеатровых платформ. HBO, Amazon, Netflix.
[00:28:10] Speaker C: Накиньте.
[00:28:15] Speaker B: Hu, Roku, Mubi, Peacock. Apple TV. Apple TV. Семь. На весь мир. Я подчеркиваю, на весь мир. А давайте перечислим, что у нас в России существует. Только на нашу Россию. Поехали.
[00:28:23] Speaker C: «Кинопоезд», «Старт», «Кеон», «Ока», «Ивия».
[00:28:29] Speaker A: «Амедиатека».
[00:28:30] Speaker B: «Амедиатека», ну окей, так. Мы перечислили семь платформ на весь мир и только семь на всю Россию. Вы вообще понимаете, где мы находимся? На всю Россию национальных онлайн-кинотеатров равно, как всех онлайн-кинотеатров на весь мир. На Южную Америку, на Центральную Америку, на Северную Америку, на Африку, на Китай. Единственное, есть исключение. страны Магрибы, арабские страны, где Египет производит кино. Вы вообще понимаете, что Россия находится буквально в топе по производству контента? Весь мир смотрит семь платформ, и то, то, что вы назвали, половина не знает, и вся Россия смотрит тоже семь платформ, но только на одну страну. Как к этому относиться? Вы понимаете, что у нас происходит? У нас абсолютный всплеск кинопроизводства, у нас абсолютный интерес к кино, и при этом весь контент, который есть на этих семи платформах, Скорее всего, вы там еще парочку забыли. Национальный. Представляете, какая конкуренция-то вообще сейчас бытует? Это что надо сделать, чтобы тебя... И возвращаюсь, Ксения, к вашему вопросу. А что тебе надо сделать, чтобы ты попал вообще туда? Сейчас же история про то, что ты даже бесплатно не отдашь свое произведение онлайн-кинотеатру. Оно должно быть качественным. И в этом смысле 800-то фильмов мы снимаем. А где мы их увидеть-то можем? Они все из них качественны. И не все берут онлайн кинотеатры. И не все смотрят зрителей. Многие пропадают. И в этом смысле я очень горжусь тем, что наши попадают. Значит, они не такие плохие. А сколько фильмов вообще, которые никто не видит?
[00:29:58] Speaker A: Да, а вот возвращаясь к этой тенденции, что у нас такая огромная конкуренция внутри страны, еще мы конкурируем, несмотря на то, что все платформы ушли, мы все равно конкурируем с иностранным контентом. Что меняется в работе продюсера в таком случае? Потому что вот вы сказали, что большая часть людей рассчитывает на то, чтобы прийти и развлечься. Продюсер сейчас начинает ориентироваться на это?
[00:30:21] Speaker B: Да, конечно.
[00:30:22] Speaker A: А на что еще? Как вообще меняется индустрия в связи с вот этой огромной конкуренцией?
[00:30:27] Speaker B: Во-первых, я не могу говорить за всю индустрию. С точки зрения того, как продюсеры адаптируются к этой ситуации. Да вы знаете, то, что я наблюдаю, просто все делают то, что они хотят и то, что могут. Я не уверен, что это какая-то целенаправленная история, что вот мы сейчас вот это сделаем. Ну, во-первых, первое, что мы все можем с вами констатировать, да, это не мое мнение, что все пошли в семейный контент. Это сказки, это комедии. Это совершенно очевидно. Каждому из нас приходим в кинотеатр, посмотрим, сколько там сказок, сколько семейного кино. Что, ясен красен, что такое семейное кино? Это сразу три билета. Мама, папа, ребенок. Плюс попкорн. Комедии прекрасно продаются. Кстати, у нас сейчас провисают хорроры.
[00:31:06] Speaker C: Всегда провисали.
[00:31:07] Speaker B: Да, мы... И в этом смысле вот мне сейчас очень хочется разгонять эту тему. Там есть несколько проектов, но очень странно, что у нас как-то они не получаются. Россия очень любит и славится драмами. Без Вягинцева давайте вспомним.
[00:31:20] Speaker C: И причем, несмотря на то, что хоррор у нас не получается, это до сих пор один из самых популярных жанров зарубежных для российского зрителя.
[00:31:27] Speaker B: Да, да, да. При том, что даже если они хреновые, все равно... Да, да, да. Собирают свои деньги. А вот насколько продюсеры реагируют? А вот давайте смотреть на то, что делают мои коллеги, наши с вами коллеги. Ну, что такое работа продюсера? Ты иди найди хороший сценарий. Или, если найдешь идею, найди сценариста. Сделай, там, десять драфтов этих сценариев. Это же деньги. И в этом смысле вот кто во что гораст. Я так, другой так. У нас много. Какой-то получается лучше, какой-то меньше. В этом смысле тема интересна. К сожалению, тут нет, знаете, поговорка знал бы прикубы зубы в сочи нет тут рецепта если бы мы знали рецепт каждый из нас будем воспользоваться здесь как раз и история про то что чем интересно продюсирование а ты передумать других а ты нащупай что интересно зрителя ты догадайся на что есть запрос и сделай это таким образом чтобы ты не разорился еще желательно заработал в этом интерес продюсерской профессии ну.
[00:32:19] Speaker A: Да учитывая еще что все фильмы Это долгострой. Ну, как правило, это очень долгий процесс.
[00:32:25] Speaker B: Да. Ну, от идеи до реализации годика два. У меня лично меньше двух лет не было никогда. И вот сейчас вот мы собираемся снимать фильм, там, года два назад. Я даже коллег знаю. Максимум, что я слышал от коллег, это хороший мальчик был только из фильма. Оксана Карась. Оксана Карась сняла. Семь лет. Семь лет сценарию. Там, не знаю, в бане сейчас выжил фильм.
К сожалению, не очень успешен, но, насколько я знаю, это вот сценарий еще, который у Филианова был, потому что там лет пять ему. То есть там по пять-семь лет вылеживаются сценарии, идеи, пока там найдется возможность реализовать. У меня вот так где-то больше двух лет, слава тебе, господи, тьфу-тьфу-тьфу не было, но это же годы. Это же такой труд. Пока наешь, пока ты все это три раза, четыре раза перепишешь. Некоторые сценарии вообще под ковер разгоняешь навсегда, потому что не получается, и все. Это очень живой процесс. Здесь, к сожалению, нету рецепта.
[00:33:15] Speaker A: «Варман» — это тоже в каком-то смысле долгострой, потому что с 2016 года с перерывами Хальфден работал над этим проектом. Ну, это такая, наверное, большая справка для наших слушателей, что Ренат Рейнсвей, как вы и сказали, да, люди идут на актеров, и это для режиссера было такой очень большой поддержкой и опорой. И когда он начал снимать, Рената еще не была так популярна. Сев, поправь, если ошибаюсь.
[00:33:41] Speaker C: Она уже была популярна, но они планировали выпустить фильм изначально, до «Худшего человека на свете». И Хальден очень ревностно относится к тому, что она получила приз за лучшую женскую роль. «Худший человек на свете» стала мировой знаменитостью.
[00:33:54] Speaker A: Да, но при этом, когда она...
получала этот приз она после этого сразу же написала ему что представляешь как круто это может быть для нашего проекта то есть он в ней нашел большую поддержку и действительно фильм ну как вы отметили вначале актерская работа в нем очень хорошая потрясающе и здесь я Я немножко резко, возможно, меняю тему, но мы, я так понимаю, будем входить и выходить. Просто интересно, как вы вообще прониклись к героине? Опустим то, что вы смотрели на норвежском фильме. Удалось ли вам проникнуться к Элизабет? И как вы ее воспринимали? Как положительного героя?
другой ушел.
[00:34:36] Speaker B: Да, у меня ушел совсем другой фокус. Ну, учитывая то, что я сказал, что я уже подобные фильмы видел, в этом смысле, может быть, я не претендую на то, что я специалист. Я очень мало кино смотрю, кстати. Я все-таки ремесленник. Я организатор кинопроизводства, но совершенно не кинокритик. Я мало смотрю. Но меня абсолютно заворожила камера. Абсолютно заворожило то, что в последние третьи фильмы это балет.
[00:35:01] Speaker A: Такая пластика не То есть вам это понравилось, да? Вам понравился вот этот магический реализм?
[00:35:06] Speaker B: Мне очень хочется видеть, что не только мне понравилось, но мне понравилось еще и нашим большим специалистам в Каннах понравилось, да? В этом смысле уж раз и мне понравилось, и им понравилось. Так я надеюсь, что я не тупой. Вот, ну это же класс. Это же совершенно неожиданно.
Это же совершенно сделано так, как... Ну вот опять же, то, о чем мы говорили — резня Романа Павлованский или «Бог войны» — это совершенно другое. И тут начинается совершенно... Вот тут начинается кино. Тут оно начинается, потому что киноязык — это язык пластики со сочетанием музыки, операторской работы. Не я сказал, Александр Николаевич сказал, Сокуров. Оператор снимает свое, режиссер свое, композитор делает свое. И на этом стыке получается кино.
Вот оно и получилось. И оно отмечено. И в этом смысле изначально мне было скучно. Я вам скажу больше. Однажды я в Швеции какое-то время прожил, пробовал.
И однажды я там оказался, так вышло, на школьном собрании, где — это всерьез, поверьте мне, как ни странно прозвучит, — там один парень, решившему бабу, и собралось школьное собрание, чтобы решить, в какой туалет он будет ходить. В женский, так как он определил, что это женщина, или в мужской, потому что все-таки он остается парнем. Вот мне очень сильно всё это напомнило, вот этот абсурд абсолютнейший, который уже бытовал буквально лет 10-12 назад. И вот, господи, я так смотрю... Вы понимаете, в чём абсурд? Шестилетние дети.
Даже сами герои стоят под вопросом, что они делают. 6-летние дети не всегда знают даже эти термины, которые оперируют взрослые. И в этом смысле... Вы знаете, тут еще такая история. Мы очень плохо знаем скандинавию. Для них это чуть-чуть по-другому все выглядит. Для нас это выглядит по-другому. Ну, скандинавы, они... Вот опять же, я упомянул то, что я видел лично своими глазами там сколько-то десятков лет назад. И представляете, вот до сих пор это существует. Для русских вы кому расскажете? Кто это поймет вообще? У нас вообще разборки по этому поводу будут гораздо проще, короче и жёстче. Если бы они вообще состоятся. А там что-то ещё. Но в любом случае из этого сделано произведение искусства. Кинематографическое. В Каннах не дураки сидят. То, что они это отметили, оно сделано с точки зрения киноязыка и пластики изумительно. Но опять же, давайте так. Давайте будем честными. Оператор и новичок. Там половина успеха ни хрена не сценарий, а изобразительное решение. Это 26-й фильм «Оператор». Не дебют ни фига.
[00:37:34] Speaker A: Ну то есть получается вообще сложно определить по фильму, дебют это или нет.
[00:37:38] Speaker B: Невозможно.
[00:37:39] Speaker A: Если ты просто вот смотришь.
[00:37:40] Speaker B: Давайте так, смотрите. Один из моих любимых фильмов, может быть, вы наверняка знаете «Красота» по-американски.
[00:37:46] Speaker C: Это дебют.
[00:37:47] Speaker B: Это дебют. А вы знали, что это дебют?
[00:37:48] Speaker A: Я не знала.
[00:37:50] Speaker B: А что, у этого фильма есть признаки дебюта?
[00:37:53] Speaker A: Ну, это на самом деле очень хороший вопрос, потому что... Простите, можно я еще продолжу?
[00:37:57] Speaker B: Да, простите. «Карты, деньги, два ствола». Вы знали, что это дебют?
[00:38:01] Speaker C: Конечно, да.
[00:38:02] Speaker A: Да.
[00:38:03] Speaker B: А что, у него есть признаки дебюта?
[00:38:05] Speaker C: Ну вот «Красота по-американски», кстати, там та же история, что вы говорили с Арманом. Там великий оператор Конрад Хоу, который работал ещё с Нового Голливуда. И как бы это правда для Сэма Мэддеса была большая помощь в этом. И на самом деле, если взглянуть на историю создания, то первые две недели производства «Красоты по-американски» были провальными. И когда Стивен Спилберг, продюсер этого фильма, ну, фильм создался под эгидой DreamWorks, посмотрел первый материал, он почти чуть его не уволил. Только после двух провальных недель они начали всё переснимать с новыми силами и с новыми наставлениями. То есть фильм практически закрыли, как говорили.
[00:38:34] Speaker B: Да, это на самом деле обычная работа с фильмом. «Иваново детство». Тарковский. Это дебют Тарковского. Ну, все ли знают, что не он снял «Иваново детство», он просто перемонтировал? Дело в том, что это настолько живой процесс, где, если честно, я вообще, честно говоря, исключил бы термин «дебютное кино» из вообще терминологии кино. Почему? Потому что «Бешеные псы Тарантино». Дебют. Дебют? И что? Признаки дебюта есть? Нет. Режиссер есть? Есть. Если режиссер есть, неважно, дебют это или не дебют. Или мы умеем, или не умеем. Вот. Или руки из жопы, или не из жопы. Все.
[00:39:10] Speaker A: Вот.
[00:39:10] Speaker B: Вот все.
[00:39:11] Speaker A: Ну, здесь же, получается, тогда роль продюсера в дебюте для режиссера очень-очень-очень важна, потому что, как я понимаю, это продюсер находит вот эту классную команду, и, как в случае с той же «Красотой по-американски», продюсер иногда направляет и вмешивается в процесс вообще, в принципе.
[00:39:28] Speaker B: Да, иногда он вмешивается хорошо, иногда вмешивается плохо. Тоже веб-процесс. Вообще, на самом деле, очень хочется обратить внимание на то, что у всего, что мы видим по телевизору или в кино или на радио, есть режиссер. У каждого клипа, у каждой программы, у каждого фильма, у каждого ролика есть режиссер и есть продюсер. Нету ничего, что мы бы с вами видели или слышали, где нет продюсера и режиссера. Это совершенно ремесленные, абсолютно рутинные задачи. Есть удачи, есть неудачи. Нельзя сказать, что вот у этого продюсера и режиссера постоянно выходят хиты. Нельзя же, согласитесь со мной. Есть повторяющаяся удача, есть полный провал. Это не математика. где мы точно знаем, что по этой формуле всё будет работать точно так же, как и всегда. Творческий процесс, где много составляющих. Погода, настроение актёра, правильный выбор актёра, имеющийся бюджет, эргономика производства — это всё сложные-сложные процессы. И в этом смысле я как раз хочу сказать, что первое — правил нет, второе — не существует каких-то конкретных доводов к тому, чтобы мы могли предсказать успех или неуспех. В итоге все определит зритель. Один и тот же фильм может быть успешен или неуспешен в зависимости от того, какой прокатчик возьмется за него. Давайте не забудем еще, что к этому все прилагается мастерство у дистрибьютора. Вы-то уж точно знаете. Понимаете, мы можем свою работу сделать замечательно, а потом выпустим этот фильм где-то в конце октября, по одному сеансу в день, в 23.45. И кто об этом фильме узнает? Мой любимый пример — напомните, пожалуйста, фильм «Американские трассы».
[00:41:12] Speaker C: «Шестьдесят». Это удивительный случай, потому что Россия — единственная страна, где трассу «Шестьдесят» искренне любят.
И потому что его бесконечно крутили по федеральным телеканалам. А в Америке он вышел сразу на дисках, на DVD.
[00:41:25] Speaker B: То есть дистрибьюторы замечательнейший фильм, который понравил себя американцам, просто провалили свою работу. Он заработал в Америке 10 тысяч долларов. Понимаете, что это коллективный труд. Но фильм-то изумительный. Актеры сыграли классно, классно. Сценарий отличный, отличный. Режиссура хорошая, хорошая. Оператор хороший, хороший. А свою работу кто просрал, простите?
Дистрибуем. И вот как сказать? В наших механизмах, в нашем механизме производства нету шестеренок большего или меньшего размера. Мы все должны работать вместе и сообщать. Вот что я там, производитель кино, совершенно ремесленник, что вы, прокачик и дистрибьютор, люди, которые определяют, каким образом фильм... Мы все должны как-то... Или прежде чем я начну снимать кино, я же к вам приду и скажу, слушайте, ребята, как вам это? Купите, не купите?
А то, может, еще денег докинете. Мы не можем работать друг без друга. Точно так же, как я на площадке 1.0. Режиссер ничего сам не сделает. Нужен костюмер, художник по костюмам, реквизитор, оператор. Это все такой коллективный труд. Это все надо как-то сразмерить. И подчеркиваю, в этом труде нету никого, кто делает что-то больше или меньше другого. Мы все делаем одинаковую вещь. Посмотрите вот это. Напомню, это трасса 68?
[00:42:38] Speaker A: 60.
[00:42:38] Speaker B: Просто 60. Просто 60. Ярчайший пример. Замечательный фильм, который сорвал кассу в России, абсолютно провалился везде. Почему? Потому что дистрибьютор слажал.
[00:42:48] Speaker C: Там не совсем. Там было дело с банкротством студии и так далее.
[00:42:52] Speaker B: Не-не-не. И это тоже. Там на самом деле студия оботкротилась не совсем поэтому. Но если бы был грамотный дистриб, студия могла банкротиться. Продукт у тебя в руках, продай его. Понимаешь, это то же самое, что кто-то мог сделать поделку, например, сделать скульптуру из мрамора и помер. Ну, скульптура у тебя есть, продай ее. Неважно, жив автор или не жив, ты всегда можешь продать. Причем в том, что ее просто продавали очень плохо. Вот волны и все. Вот ярчайший пример. Это все синергия. Работаем все вместе.
[00:43:23] Speaker C: А у вас много сценариев лежат годами на полке и ждут своей очереди? Или у вас так не происходит?
[00:43:28] Speaker B: Слушай, вопрос не в том, что они долго лежат же в свою очередь. Дело в том, что еще мало хороших. Что я имею в виду под хорошими? Чтобы быть честным, даже по отношению к тем, кто их присылает. Первое. Это должна быть не линейная история. То есть то, что я сказал изначально. Я проснулся, пошел, пошел, пошел, потом я пошел туда, потом пошел зато, вернулся домой. Или мой любимый финал. И герой уходит вдаль. Обожает.
половина сценариев у нас герой уходит дальше. Если там хотя бы две сюжетные линии, уже это вызывает интерес. Если это разработка чего-то уже написанного, замечательно. Почему? Потому что авторские права, да? То есть, если взять, например, Сатыкова «Щедрина» и что-то там выцепить из него, отлично, мы прекрасно можем это осовременить, и мы никому ничего не должны, кроме как автору сценария. Если там есть аж две сюжетные линии, которые пересекаются, которые вызывают у зрителя желание досмотреть фильм до конца. Почему? Потому что изначально любой зритель разгадывает загадку, которую ему задает режиссер. Заметьте, все самые кассовые крутые фильмы — это загадки. Вот был фестиваль «Маяк». Сколько там фильмов? Посмотрите на кассу. Это вот фильмы вот такие, ну, однолинейные совершенно. Где зрители, где касса?
Ради чего все это? Вопрос.
[00:44:45] Speaker C: Ну слушайте, где касса, где зрители. Просто кинотеатры очень неохотно берут авторское кино. Они тоже живут в своей зоне комфорта.
[00:44:52] Speaker B: Они неохотно берут не авторское кино, а хреновое кино. Зачастую неудачи прячут за терминами авторское кино. Вот что происходит. Подмена понятий.
[00:45:01] Speaker C: Слушайте, ну нет, я просто могу сказать несколько примеров отличных фильмов, которые заработали ничтожную кассу и у которых была ничтожная роспись. Ну, допустим, «Каникулы» Анны Кузнецовой.
[00:45:09] Speaker A: Слушайте, мне кажется, нужно еще не забывать про то, что есть цензура, есть люди, которые сидят в кинотеатрах, они берут в работу то, что уже сработало. Это тоже наша команда, часть команды вот есть люди, которые делают кино, есть люди, которые занимаются дистрибуцией, и есть люди, которые сидят на местах и какие-то фильмы просто не допускают.
[00:45:29] Speaker B: Можно свою пять копеек вставить?
Но мы не оставляем денег на маркетинг. Очень большой порог, между прочим. Потому что бюджет бюджетом, а 10-15% маркетинг мы оставлять обязаны. Без рекламы ничего не продается. Второе. Ну вот смотрите, вышел фильм «В баню». Его выпустили наши коллеги «Провзгляд». Но дело в том, что «В баню» — это совершенно тупая народная условная комедия, да? А «Провзгляд» занимается рафинированным, изысканным кино. Разве они умеют это делать? Вот вам результат. 5 миллионов рублей за весь прокат. Каждый должен заниматься своим делом. Иногда продюсеры совершают ошибки не только на производстве, но еще и в дистрибьюции. Иногда дистрибьюторы совершают ошибки, потому что они привыкли к другому. То есть продавать народную комедию — это одно. Продавать «Берлинских медведей» — это другое, согласитесь же. И в этом смысле, ну конечно, мы сейчас говорим об ошибках других. И в общем целом, абсолютно общая ошибка, и в том числе и моя тоже, что когда мы снимаем кино, мы все стремимся к кино на производство, потому что обычно там не хватает. Мы никогда не запасаем денег на промоушен и маркетинг. Да, этим грешат все абсолютно. И большие, и продюсеры, и маленькие. Если бы, например, когда Кантемир Балагов снял «Былду не дуть», во-первых, и там и так бюджет провальный. Там 120 миллионов бюджет, посмотрите на кассу. С треском провала. Если б не дуть, там было бы еще меньше. Повезло с «Дудем». А если б не повезло с «Дудем»? Ну и что, что особый взгляд? Ну и что, что Каннский лауреат? Нам всем есть учиться постоянно чему-то на протяжении жизни.
[00:47:02] Speaker C: Нет, я все-таки не совсем согласен с тезисом, что кинотеатры не берут плохое кино. Просто если взглянуть на какой-нибудь регион, почти миллионник, например, мой родной город.
[00:47:11] Speaker B: Это какой?
[00:47:11] Speaker C: Барнаул, Алтайский край. Там больше пяти кинотеатров-многозальников. Там не взяли птицу Андреа Арнольд. Это тоже Камский кинофестиваль. Это почти великий режиссер Андреа Арнольд. Но они не возьмут птицу. Им проще и комфортнее поставить на ее место лишний сеанс, например, комедии с Нагиевым, чем рисковать.
[00:47:29] Speaker B: Да, так ты подтверждаешь то, что говорили?
[00:47:32] Speaker C: Так это не вопрос плохого кино, это вопрос комфорта. Это не вопрос плохого кино, это вопрос.
[00:47:37] Speaker B: Того, что... Это вопрос зрителя. Зрителю нахрен это кино не нужно. Они хотят развлекаться, они хотят пойти пожарить попкорн, поцеловаться на задних рядах. Зачем мы идти в кино заумные?
[00:47:47] Speaker C: А так было всегда, на самом деле.
[00:47:49] Speaker B: Да, а кто же говорит? Никогда в жизни в Барнауле, в Волгограде, в Воронеже, в Липецке каннские лауреаты не получали никакую кассу. А зачем кинотеатры?
Давай так, представим себе, мы с тобой владельцы кинотеатра. На чем мы зарабатываем? На аренде кресла, так? Так нам проще гораздо пустить распиаренный фильм, на который пойдет хотя бы 10 человек, чем запустить фильм, на который пойдет 2 человека. 8 кресел мы продали. Мы делим это все 50 на 50. У нас зритель в России совершенно не искушен. У нас зритель достаточно прост. И это нормально. Он всегда таким был. Страна у нас такая. Мы не Франция. У нас нет читателей Вольтера. И у нас нет огромного количества выпускников Сурбонны. Понимаешь?
поржать, пивка попить, типа провести время, не надо нас учить, как жить, надо нам вот это занудство, типа Армана. Понимаете, кино-то вот рафинированное совершенно, оно на тонко чувствующий человек. Хорошо, можно я еще... Сколько филармоний в Барнауле?
[00:48:55] Speaker C: Одна.
[00:48:55] Speaker B: Одна. И что там, ломятся, билеты в хрен достали, да?
[00:48:58] Speaker C: Слушайте, на самом деле, про филармонию не могу ничего сказать. Ну, я там был дважды, и всегда это был аншлаг, серьезно. То есть есть там какой-то костяк, которому не все равно. Это есть в каждом городе. Я сейчас приведу один пример из жизни. Я работал еще до A1, когда еще жил в Барнауле, учился в университете в киносети. В главной киносети Барнаула. Я буквально уговорил взять одним сеансом Малхолланд Драйв. Заверив, что если один вечерний сеанс, он отработает субботу и воскресенье. Был полный зал, и субботу, и воскресенье. В каждом регионе есть какой-то костяк, который заполнит этот несчастный малый зал на Андреа Арнольд, на Дэвиде Линче. То есть я про то, что все равно должно быть разнообразие. Да, у нас очень простой зритель, но нельзя исключать совсем из уравнения непростого зрителя. Они все равно заполняют там свои пять рядов этого маленького зала.
[00:49:41] Speaker B: Верно, но это разовые акции. Ты абсолютно прав. Но это один раз. Понимаешь? Это не рынок. Я, например, посчитал по циферкам, до 40 тысяч зрителей. Это легко считается, если честно, подоходом. Даже сейчас сказку мы продавали, я подтвердил свои доводы. 30 тысяч – это не рынок. Давайте так, 30 тысяч умножить на 5 евро, делим на 2 и минусуем оттуда все расходы на рекламу и плюс комиссии дистрибью.
Это что, доход? Это смешно. Это один раз кто-то придет, и больше никто не придет, потому что на весь Барнаул одна филармония. Замечательно. Почему она одна? Потому что там, собственно, всех и хватит на один пока. У «Молхован драйв», ну какой там рынок? Ну «Соколовский», 30-40 тысяч на Россию. Что, кто смотреть-то будет? У нас «Горько» замечательно зашла. Миллион потратили — миллион долларов. Одинся — заработали. О, крути. Все остальное — туда. Действительно, разочек. Но фишка в том, что с продюсерской точки зрения совершенно не рыночное отношение. То есть тебе обслуживать... Зарабатывают-то те, где на производстве. Кстати, между прочим, к слову, почему многие продюсеры, которые делают хорошее кино, забивают на маркетинг? Потому что они все на производстве заработали, им больше, в принципе, ловить-то нечего.
[00:50:53] Speaker C: Ну да, когда фонд кино отчитывается, вот тебе один сеанс где-нибудь в 10 утра.
[00:50:56] Speaker B: И вот тебе весь прокат. Ну, представляешь, это же сколько нужно тебе персонала, чтобы, первое, отправить плакаты, отправить копию, сделать рекламу в том же Барнауле, собрать людей, да? Дай бог, там будет полный зал. Хорошо, если тебе не надо еще актеров везти, потому что тоже затраты. Тебе еще нужен менеджер, администратор, координатор. Сколько у тебя затрат для того, чтобы организовать полноценную премьеру где-то?
[00:51:22] Speaker C: Вот и ответ, куда деваются все эти 800 фильмов. Но при этом можно ли всерьез воспринимать эту цифру как за абсолют, если половина из них даже не доходит до зрителя в принципе, вот в любом виде?
[00:51:33] Speaker B: Это разные точки зрения. Когда я называл цифру из бюллетеня кинопрокатчик, я говорил о том, что у нас с кинопроизводством все хорошо в России. Другое дело, что получается? Как это выглядит? Забивает продюсер напрокат или нет?
В 2023 году в Екатеринбурге был снят фильм «Сломя голову». Там одну из ролей сыграл один из наших режиссеров Владимир Битоков. Посмотрите по EIS цифру. Год прошел. Ноль рублей. Ноль. Кино где? Почему оно не появилось нигде?
Ответ. Потому что продюсер просто тупо забил. Заработали на производстве и не плевали дальше. Ждем фильм, где, господи, сняли, сняли, отчитались, отчитались. Бывает и такое. Такого тоже из восьмисот, там, соточка наберется. Чё-то не доделали. Фильм Гиро Крастро, который сейчас будет на премьеру на зимний улет. Пять мурыжек.
Я без мата не могу сказать даже, как. Не мурыжили, там еще синоним. Где это кино? Для чего это кино? Для кого это кино? Ну, кто-то там что-то заработал, наверное. Там же столько факторов. Это хорошо, если кто-то действительно про кино. А есть продюсеры, которые про заработанное производство. Давайте смотреть на то, что кто снял, да? И как это выглядит. И давайте соревноваться друг с другом на фестивалях. Потому что, по большому счету, снимаем тому всего достаточно, Вот сейчас на фильме снимается «Ганни молчал по субботам». Господи, беднострадальный фильм. То ли снимут, то ли не снимут. Но он же входит в это количество фильмов, входит. А увидим мы его? Я не знаю. Может, и нет. Может, снимается — снимается. А что вас ждет?
[00:53:05] Speaker A: Да, при том, это один из самых ожидаемых фильмов по результатам опроса. Я уже, правда, не помню. Юра Зайцев — мой хороший приятель, поэтому, да, я тоже слышала о том, что тяжело идет.
[00:53:17] Speaker B: Как тяжело идёт. Господи, не сказать «тяжело идёт». Не идёт вообще, да? Есть такой канал в Телеграме, подпишитесь, «Санитар для инфильма» называется. Никому не платить, ни черта. Съёмки сорвали, 16 смен зажали, нас ещё год перенесли, денег нету, ни черта. Вот так снимают кино. Фильм-то хороший, и Марк Лишний замечательный актер, мой друг. Увидим мы этот фильм или нет? Кто на что стоит? Надеюсь, что увидим. Вы же понимаете, что это такая история. Юра молодец, ему большую удачу. Привет им, пожалуйста, мы с ним тоже знакомы.
[00:53:47] Speaker A: Да, обязательно.
[00:53:49] Speaker B: Вот что, вот как. От чего это зависит? У меня от Юры точно. Там с продюсером не повезло. Поэтому это всё такой киселёк, который... Вот есть фокус нанимания, что-то получится-получится, не получится-не получится. Это всё вот... Ребята, это вот такая живая структура, что это даже не заводское производство, не доменная печь, знаешь, в которой не остановить, где всё чётко. А там всё зависит. У меня однажды вообще история была такая. На третий фильм актёры менты посадили за какую-то драку.
А у меня снято треть материала уже. Что мне делать? Бывает и такое. Ну, как-то выкрутились, там, посняли статиста, перераскадровались. Ну, ты можешь это предсказать? Нет, конечно. Хорошо на одной треть, а если бы на половину? Будем надеяться, что у каждого из нас что-то получится. Еще раз хочу подчеркнуть, что мы без вас, без Иоанна, ничего не стоим. А вам без нас, наверное, тоже ничего нельзя, потому что не будем ничего производить, ничего не получится. Поэтому мы как-то все работаем вместе и работаем настолько, насколько мы можем максимально показывать результат.
[00:54:52] Speaker A: Мне хочется еще тут подчеркнуть, что несмотря на то, что начинали вы, Николай, как как такой человек-менеджер, который больше про циферки, к концу подкаста стало понятно, что как будто бы нельзя работать в кино, не будучи романтиком. И потому что когда вот все, что вы перечисляете, происходит, и ты продолжаешь верить и работать в кино, ну как бы что поддерживает эту веру? Как будто бы точно не циферки. Что приятно на самом деле.
[00:55:17] Speaker B: Конечно, было бы неинтересно, не работали бы еще цифры. Цифры с цифрами, конечно. Ксения, вы правы абсолютно. Я сам, знаете, вот после вашего комментария как-то подумал, наверное, не совсем про это. Если честно, у меня целый список, чего я хочу снять как продюсер. Самое главное, у меня есть огромная удача, что мы с коллегами имеем возможность как-то это развивать. Я надеюсь, что я вам покажу еще много раз, но на кино не дебют, но именно у меня прям куча идей, чего хотелось бы прям непременно рассказать именно киноязыком, показать, и как-то мы к этому придем. Да, может быть, извиняюсь, я же тоже не претендую на то, что я, естественно, в последней инстанции еще мало чего знаю, кстати. В этом смысле я просто делюсь своими мыслями, но не претендую на то, что я считаю, что я где-то прав. Нет.
[00:56:00] Speaker A: Ну вообще-то был очень интересный разговор, и мне кажется, он бесконечный. Мы, мне кажется, никогда не остановимся, и в каком-то смысле финальный вопрос, который мы хотели задать, становится бессмысленным, да, потому что мы его сформировали как ваши любимые дебюты, вот, но все равно было бы интересно.
[00:56:16] Speaker C: Мы уже узнали красоту по-американски.
[00:56:17] Speaker B: «Красота по-американски» — это не мой любимый дебют, а мой любимый фильм. Вообще, честно говоря, да, я очень люблю советское кино 50-х, но вообще из всех фильмов, конечно, «Красота по-американски» я назову всегда среди любимых. Но вы знаете, я хочу вот на чем отметить свою любовь к дебютам. Есть такой фильм, называется «30», и его сняла болгарская актриса Симона Костова, если знаете.
[00:56:38] Speaker A: Я ходила на него в кино, я помню, когда он выпускался.
[00:56:41] Speaker B: Его бюджет — 5 тысяч евро. Я хочу вот что подчеркнуть, что бюджет совершенно не равен желанию снять кино. Если вы, если кто-то слушает нас сейчас или будет слушать из ребят, кто хочет, пожалуйста, если вы хотите снять кино, берем айфон и пошли снимать. Шапитоу Шоу был такой фильм в России. Его бюджет — 10 тысяч долларов. Причем все 10 тысяч долларов ушли на гонорар Мамону.
[00:57:06] Speaker A: Это мой любимый дебют. Я хотела сказать про пыль.
Потому что я его обожаю.
[00:57:10] Speaker B: Пыль. Замечательный пыль. Вот. Точно. Пыль. Офигенный. Просто офигенный. Сколько он стоит? Ни о чем. Я к чему? К тому, что дебют всегда обычный. Еще раз. Для обывателя дебют ничего не значит. Но для более-менее вашей аудитории, Вы знаете, что у Ивана Шульга дистрибьютор, тоже не все знают, кстати. И, кстати, огромный респект, что вы набиваете зал, и есть у вас такая... Вы вообще офигенные. Вам огромное спасибо за всё, что вы делаете для нас, кто ещё делает кино, и особенности от фонда Сокурова. Вы крутые молодцы. Так вот, ребята, если вы хотите снять кино, и это не про деньги, это про желание снять, 5 тысяч евро — это фигня, потому что 45 тысяч евро — это 500 тысяч рублей сейчас по новому курсу, да? Раньше, когда Симона это снимала, это было еще меньше. Мы сейчас работаем с бюджетами там от 150 до 200 миллионов рублей, но за 5 тысяч евро можно оказаться призером Роттердама, участником Берлина. За 10000 евро можно оставиться в памяти навсегда. И то, опять же, повторю, 10000 евро был гонорар Мамонова. Если вы хотите снимать, берем телефон и снимаем. Если вам есть что сказать киноязыком, не существует никаких материальных Причин — не сделать того, что вы хотите сделать. Вот мои любимые дебюты. Это те, которые сделаны от сердца и от души, невзирая на то, что есть у тебя продюсер или его нету, есть у тебя деньги или нету. Ты не можешь не снять кино, если ты очень сильно хочешь его снять. Если тебе нужен бюджет на дипломную работу, когда получишь диплом, разорви его и иди работать менеджером, потому что так не работать. Желание снять кино превыше всего. И деньги здесь ни при чем. И в этом смысле мои любимые дебюты. Те, которые сняты от сердца, бесплатно, за минимум средств. Например, «30» Симона Костова. Тут я хотел бы особенно подчеркнуть, потому что для того, чтобы снять кино, деньги не нужны. Нужно сердце, желание и телефон. Подолжи у друга телефон, чтобы попросить друзей сыграть. Симона так и сделала, кстати. Там только ее друзья играли. И где этот фильм? И сколько он получил в итоге? Они же отбились. А якутское кино?
Заложил машину, заработал четверо. Но самое главное — хотеть снять кино. Вот что самое главное. И это такая большая редкость, потому что я сейчас фиксирую, что ребята иногда приходят в кино, потому что... Красивое слово — продюсер. Режиссерам тоже здорово быть. Сидишь, материшься в рацию. Да классно. А в итоге ты чё? А ничего.
[00:59:34] Speaker A: Ну, это было очень вдохновляюще. Николай, спасибо большое. Сев, ты хочешь рассказать что-то про свои любимые дебюты?
[00:59:41] Speaker C: Ну, я через запятую просто перечислю. Я бы назвал «Пустоши», «Секс, Лошадь и Видео», «Бафо 66» и, наверное, «Spinal Tap» и «Зомби по имени Шоу».
[00:59:50] Speaker A: Это звучало менее вдохновляюще. Но я уверена, что список прекрасный.
[00:59:55] Speaker B: Я не успел записать. Ничего из этого не видел.
Можно потом? Напиши мне, пожалуйста. Посмотрю с удовольствием. Прошу прощения, я производственник, но не синхил. Я очень мало смотрю. К сожалению, и времени нет. Иногда, если не нравится, не досматриваю. Но я буду очень благодарен.
поделитесь, потому что мне, конечно, интересно. Хороший кино интересно. Ну, ты иди, кстати, найди хорошее кино. Обычно это щелкаешь, тем четкее на поиск смотришь, краткий синопсис, афишу, и потом включаешь, через 20 минут уже какая-то ерунда. И в этом смысле от ребят, которые в этом понимают, получить рекомендацию, этого многого стоит. Я буду очень благодарен, если вот напишешь эти названия отдельно.
[01:00:32] Speaker A: Да, и что касается моих любимых дебютов, я на самом деле решила, ну вот я уже сказала про «Пыль», так уж совпало. И недавно я для себя открыла «Солнце мое» или «After Sun» в оригинале Шарлотты Уэллс. И я была просто поражена, что это дебют, ну потому что я делила фильмы на дебюты и другие, но сейчас соглашусь все-таки с Николаем. И вот Николай как раз говорил про то, что есть линейное повествование, да, а есть дополнительная какая-то объем и глубина. И вот у этого фильма она вполне есть, потому что по факту линейная история заключается в том, что дочь с отцом просто поехали на отдых. Но сколько всего внутри этой истории, ну меня это просто вообще поразило. Поэтому вот это такая рекомендация от меня.
[01:01:17] Speaker B: Спасибо. И вот это я успел записать. Солнце мое, Шарлотте Уэллс. Обязательно посмотрю. Кстати, вот яркий пример вот нелинейной истории – это вот «Треугольник печали», кстати. Это такая многоэтажная конструкция. Вроде фильм «Линина», но там всего столько, что никогда… Вот такого кино не хватает.
[01:01:34] Speaker A: Это, кстати, самое кассовое.
списке и он да и который в.
[01:01:38] Speaker C: Барнауле около месяца забивал полные залы единственный.
[01:01:42] Speaker B: Фильм его ребята еще раз точно смотрите еще раз подтверждать мой тезис зрителями и беж если кино так себе ну и результат так себе поэтому зрителю абсолютно всегда мирила качество зритель пойдет вот даже в барнауле вот штук Люди же прекрасно, ну они совершенно не дураки. Они прекрасно знают, что хорошо, что плохо. И им не надо рассказывать. Они сами друг другу. И Сарафан тут же начнет работать. Поэтому вот видите, вот подтвердили.
Я вообще в жизни не думал бы, что в Барнауле вот на треугольник печали вообще такие были результаты. Молодцы, кстати. И это большая ваша работа проделана, я уверен в этом.
[01:02:20] Speaker A: Да, ну это такой круг замкнутый, потому что без вас нам, да, без вас нам тоже делать нечего, поэтому спасибо большое Николаю, что уделили нам время, было безумно интересно.
[01:02:30] Speaker B: Товарищи, пожалуйста, всегда пожалуйста. Я вас поздравляю с приобретением, у вас есть огромный вкус. Все, что вы делаете, все, что делал Иван, мне всегда вдохновляло, потому что вы вообще фига не покупаете, вы покупаете хорошее кино. Я не знаю, кто принимает конечные решения у вас, но я знаю, что все ребята, с которыми мы работали, от вас, они всегда горят этим делом. Это такая редкость, если честно. И самое главное, блин, вы так здорово выбираете. какие-то крутые вещи. Очень жалко, кстати, что какие-то есть фильмы, вот их смотришь на каких-то иностранных фестивалях, а до России не доходят. Но если не вы, мы будем жить как в лесу.
[01:03:08] Speaker A: Поэтому огромное спасибо.
[01:03:10] Speaker B: Вы привозите потрясающее кино. И глядя на него, хочется что-то делать новое, интересное. Клянусь, сегодня, пока я смотрел этот фильм, я позвал всех, вот с кем мы работаем, ребята мои, и операторы, и режиссеры, типа говорю, смотри, как надо, смотри, как надо снимать. Говорю, а что такое? Ну, смотри. Тут же перематывали, у нас было три сессии просмотра. Именно с той точки зрения, что смотри, как это надо делать. Посмотри на свет, посмотри на камеру, посмотри, как это сделать. Посмотри на мизинсцену, посмотри на кадр. Фантастика. Если бы...
Что я хотел сказать? Кинотеатр. Вам спасибо за ссылку, конечно. Она мне никогда не уйдет, но тем не менее. Как бы я показал нашим коллегам этот фильм? Огромное спасибо, ребята. Спасибо большое.
[01:03:50] Speaker A: Да, ну и будем ждать зрителей в кинотеатрах на Армане. Посмотрим, обманем мы вас или нет.
